Задание 22

(1)Мно­гие счи­та­ют по­ня­тие чести уста­ре­лым, не­со­вре­мен­ным, в том смыс­ле, что оно нынче не при­ме­ни­мо — не те усло­вия. (2)Для одних это свя­за­но с та­ки­ми дей­стви­я­ми, как дуэль: мол, чем иначе можно за­щи­тить свою честь от оскорб­ле­ний? (3)Дру­гие счи­та­ют: честь се­год­ня за­ме­не­на более вы­со­ким по­ня­ти­ем — прин­ци­пи­аль­ность. (4)Вме­сто че­ло­ве­ка чести — че­ло­век прин­ци­пов...

 

(5)Как может уста­реть чув­ство чести, чув­ство соб­ствен­но­го до­сто­ин­ства, су­гу­бо лич­ное нрав­ствен­ное чув­ство? (6)Как может уста­реть по­ня­тие чести, ко­то­рая даётся че­ло­ве­ку од­на­ж­ды, вме­сте с име­нем, и ко­то­рую нель­зя ни воз­ме­стить, ни ис­пра­вить, ко­то­рую можно толь­ко бе­речь?

 

(7)Мне вспо­ми­на­ет­ся слу­чай, свя­зан­ный с име­нем А.П Че­хо­ва. (8) В 1902 году цар­ское пра­ви­тель­ство ан­ну­ли­ро­ва­ло из­бра­ние Мак­си­ма Горь­ко­го в почётные ака­де­ми­ки. (9)В знак про­те­ста Ко­ро­лен­ко и Чехов от­ка­за­лись от зва­ния ака­де­ми­ков. (10)Для Че­хо­ва это был акт не толь­ко об­ще­ствен­ный, но и лич­ный. (11)Он писал в за­яв­ле­нии, что при из­бра­нии Горь­ко­го он по­ви­дал­ся с ним и пер­вый по­здра­вил его. (12)А те­перь, когда Ака­де­мия наук из­ве­сти­ла, что вы­бо­ры не­дей­стви­тель­ны, вы­хо­дит, что он, Чехов, как ака­де­мик, приз­наёт это. (13)«Я По­здрав­лял сер­деч­но, и я же при­знаю вы­бо­ры не­дей­стви­тель­ны­ми — . такое про­ти­во­ре­чие не укла­ды­ва­ет­ся в моём со­зна­нии, при­ми­рить с ним свою со­весть я не мог, — писал он в Ака­де­мию наук. — И после дол­го­го раз­мыш­ле­ния я мог прий­ти толь­ко к од­но­му ре­ше­нию... о сло­же­нии с меня зва­ния почётного ака­де­ми­ка». (14)А ведь так сло­жи­лись об­сто­я­тель­ства, вроде не­за­ви­си­мые от Че­хо­ва, и он мог бы найти для себя оправ­да­ние.

 

(15)Убеж­де­ния, ко­неч­но, вещь не­об­хо­ди­мая. (16)Но есть такое более про­стое, кон­крет­ное по­ня­тие, как слово, дан­ное че­ло­ве­ком. (17)Оно не под­твер­жде­но ни­ка­ким до­ку­мен­том, справ­кой. (18)Про­сто слово. (19)До­пу­стим, де­ло­во­го че­ло­ве­ка, ко­то­рый обе­щал сде­лать ре­монт к та­ко­му-то числу, со­брать людей, при­вез­ти обо­ру­до­ва­ние, при­нять при­е­хав­ших из­да­ле­ка. (20)Да мало ли ещё что. (21)Ну, эка беда, не при­нял, не сде­лал, не привёз. (22)Сде­ла­ет через месяц, при­мет через два дня, и за это спа­си­бо. (23)Бы­ва­ет, что и в самом деле ни­че­го страш­но­го, ни­ка­кой ка­та­стро­фы, если ис­клю­чить одно об­сто­я­тель­ство — слово, дано было слово.

{По Д. Гра­ни­ну)

 

(1)На за­двор­ках на­ше­го села сто­я­ло на сваях длин­ное по­ме­ще­ние из досок. (2)Я пер­вый раз в жизни здесь услы­шал му­зы­ку — скрип­ку. (3)На ней играл Вася-поляк. (4)О чём нее рас­ска­зы­ва­ла мне му­зы­ка? (5)0 чём-то очень боль­шом. (6)На что же это жа­ло­ва­лась она, на кого гне­ва­лась? (7)Тре­вож­но и горь­ко мне. (8)Хо­чет­ся за­пла­кать, от­то­го что мне жалко са­мо­го себя, жалко тех, что спят не­про­буд­ным сном на клад­би­ще!

 

(9)Вася, не пе­ре­ста­вая иг­рать, го­во­рил: «(10)Эту му­зы­ку на­пи­сал че­ло­век, ко­то­ро­го ли­ши­ли са­мо­го до­ро­го­го. (11)Если у че­ло­ве­ка нет ма­те­ри, нет отца, но есть ро­ди­на, он ещё не си­ро­та. (12)Всё про­хо­дит: лю­бовь, со­жа­ле­ние о ней, го­речь утрат, даже боль от ран, — но ни­ко­гда не про­хо­дит и не гас­нет тоска по ро­ди­не. (13)Эту му­зы­ку на­пи­сал мой зем­ляк Огин­ский. (14)На­пи­сал на гра­ни­це, про­ща­ясь с ро­ди­ной. (15)0н по­сы­лал ей по­след­ний при­вет. (16)Давно уже нет ком­по­зи­то­ра на свете, но боль его, тоска его, лю­бовь к род­ной земле, ко­то­рую никто не может от­нять, жива до сих пор».

 

(17) «Спа­си­бо вам, дя­день­ка», — про­шеп­тал я. (18) «За что, маль­чик?» — (19)«3а то, что я не си­ро­та». (20)Вос­тор­жен­ны­ми сле­за­ми бла­го­да­рил я Васю, этот мир ноч­ной, спя­щее село, а также спя­щий за ним лес. (21)В эти ми­ну­ты не было для меня зла. (22)Мир был добр и оди­нок так же, как я. (23)Во мне зву­ча­ла му­зы­ка о не­ис­тре­би­мой любви к ро­ди­не! (24)Ени­сей, не спя­щий даже ночью, мол­ча­ли­вое село за моей спи­ной, куз­не­чик, из по­след­них сил ра­бо­та­ю­щий на­пе­ре­кор осени в кра­пи­ве, от­ли­ва­ю­щей ме­тал­лом, — это была моя ро­ди­на.

 

(25)...Про­шло много лет. (26)И вот од­на­ж­ды в конце войны я стоял возле пушек в раз­ру­шен­ном поль­ском го­ро­де. (27)Кру­гом пахло гарью, пылью. (28)И вдруг в доме, рас­по­ло­жен­ном через улицу от меня, раз­да­лись звуки ор­га­на. (29)Эта му­зы­ка раз­бе­ре­ди­ла вос­по­ми­на­ния. (ЗО)Когда-то мне хо­те­лось уме­реть от не­по­нят­ной пе­ча­ли и вос­тор­га после того, как я по­слу­шал по­ло­нез Огин­ско­го. (31)Но те­перь та же му­зы­ка, ко­то­рую я слу­шал в дет­стве, пре­ло­ми­лась во мне и за­ка­ме­не­ла, осо­бен­но та её часть, от ко­то­рой я пла­кал когда-то. (32)Му­зы­ка так же, как и в ту далёкую ночь, хва­та­ла за горло, но не вы­жи­ма­ла слёз, не про­рас­та­ла жа­ло­стью. (ЗЗ)Она звала куда-то, за­став­ля­ла что-ни­будь де­лать, чтобы по­тух­ли эти по­жа­ры, чтобы люди не юти­лись в го­ря­щих раз­ва­ли­нах, чтобы небо не под­бра­сы­ва­ло взры­ва­ми. (34)Му­зы­ка власт­во­ва­ла над оце­пе­нев­шим от горя го­ро­дом, та самая му­зы­ка, ко­то­рую, как вздох своей земли, хра­нил в серд­це че­ло­век, ни­ко­гда не ви­дав­ший ро­ди­ны и всю жизнь тос­ко­вав­ший о ней.

(По В. Аста­фье­ву*)

 

* Вик­тор Пет­ро­вич Аста­фьев (1924—2001), вы­да­ю­щий­ся рус­ский про­за­ик. Важ­ней­шие темы твор­че­ства — во­ен­ная и де­ре­вен­ская.

 

(1)Не бы­ва­ет аб­со­лют­но оди­на­ко­вых и со­всем без­дар­ных людей! (2)Каж­дый рож­да­ет­ся с пе­ча­тью ка­ко­го-либо та­лан­та. (3)По­треб­ность твор­че­ства так же есте­ствен­на, как по­треб­ность пить или есть; она теп­лит­ся в каж­дом из нас даже в самых не­ве­ро­ят­но тяж­ких усло­ви­ях. (4)Каж­дая лич­ность по-сво­е­му та­лант­ли­ва, свое­об­раз­на. (5)Людей, аб­со­лют­но пло­хих внут­рен­не и внеш­не, к сча­стью, не су­ще­ству­ет.

 

(6)То, что по­треб­ность твор­че­ства свой­ствен­на каж­до­му, видно хотя бы из того, что в дет­стве, даже в мла­ден­че­стве, у ребёнка есть по­треб­ность в игре. (7)Каж­дый ре­бе­нок хочет иг­рать, то есть жить твор­че­ски. (8)По­че­му же с го­да­ми твор­че­ство по­не­мно­гу ис­че­за­ет из нашей жизни, по­че­му твор­че­ское на­ча­ло со­хра­ня­ет­ся и раз­ви­ва­ет­ся не в каж­дом из нас? (9)Грубо го­во­ря, по­то­му, что мы либо за­ня­лись не своим делом (не нашли себя, сво­е­го лица, сво­е­го та­лан­та), либо не на­учи­лись жить и тру­дить­ся (не раз­ви­ли та­лан­та). (10)Вто­рое не­ред­ко за­ви­сит от пер­во­го, но и пер­вое от вто­ро­го не все­гда бы­ва­ет сво­бод­но. (11)Если не на­учишь­ся тру­дить­ся, так и не узна­ешь, чем на­гра­ди­ла тебя при­ро­да.

 

(12)Если же ду­хов­ный по­тен­ци­ал слаб, то лич­ность сти­ра­ет­ся, ни­ве­ли­ру­ет­ся, быст­ро те­ря­ет ин­ди­ви­ду­аль­ные, при­су­щие ей одной черты. (13)Строй­но­му вос­хож­де­нию, твор­че­ско­му рас­кре­по­ще­нию лич­но­сти может по­ме­шать любой ду­шев­ный, се­мей­ный, об­ще­ствен­ный или ми­ро­вой раз­лад, любая не­уря­ди­ца, ко­то­рые, кста­ти ска­зать, бы­ва­ют раз­ные. (14)На­при­мер, одно дело, когда нет обуви для того, чтобы хо­дить в школу (а то и самой школы), и со­всем дру­гое, когда тебя силой за­став­ля­ют по­сти­гать му­зы­каль­ную гра­мо­ту. (15)Ко­неч­но, вто­рой слу­чай пред­по­чти­тель­нее, но раз­лад есть раз­лад. (16)По­это­му мы видим, что об­ще­ствен­ная ори­ен­та­ция от­нюдь не все­гда без­оши­боч­на и что мода во­об­ще вред­на в таком деле, как дело на­хож­де­ния себя.

 

(17)По­че­му, соб­ствен­но, счи­та­ет­ся твор­че­ской толь­ко жизнь ар­ти­ста или ху­дож­ни­ка? (18)Ведь ар­ти­стом и ху­дож­ни­ком можно быть в любом деле. (19) Это долж­но быть нор­мой. (20)Ореол ис­клю­чи­тель­но­сти той или иной про­фес­сии, де­ле­ние труда по таким прин­ци­пам, как «почётно-непочётно», «ин­те­рес­но-не­ин­те­рес­но», как раз и по­ощ­ря­ет мысль о не­до­ступ­но­сти твор­че­ства для всех и для каж­до­го. (21) Но это впол­не устра­и­ва­ет сто­рон­ни­ков ни­ве­ли­ро­ва­ния лич­но­сти, ко­то­рые вы­де­ля­ют без­ли­кую толпу без­дар­ных людей и про­ти­во­по­став­ля­ют ей людей та­лант­ли­вых. (22)Но это не спра­вед­ли­во!

(По В. Бе­ло­ву*)

 

* Ва­си­лий Ива­но­вич Белов (ро­дил­ся в 1932 году), один из вы­да­ю­щих­ся рус­ских пи­са­те­лей со­вре­мен­но­сти. Ос­нов­ные про­из­ве­де­ния по­свя­ще­ны рус­ской де­рев­не. Цен­траль­ная тема твор­че­ства — ин­те­рес к жизни со­вре­мен­но­го че­ло­ве­ка, к его ду­хов­но­му миру.

 

(1)Остав­ляя пока в сто­ро­не все ма­те­ри­аль­ные вы­го­ды, ко­то­рые мы по­лу­ча­ем от науки, об­ра­тим вни­ма­ние на ту её сто­ро­ну, ко­то­рая до­став­ля­ет нам внут­рен­нее удо­вле­тво­ре­ние и слу­жит глав­ной при­чи­ной на­ше­го ду­хов­но­го раз­ви­тия. (2)Цель изу­че­ния наук и пе­ре­ра­бот­ки тех све­де­ний, ко­то­рые они до­став­ля­ют, есть фор­ми­ро­ва­ние в нас лич­но­сти, имен­но лич­но­сти, то есть со­во­куп­но­сти таких идей и убеж­де­ний, ко­то­рые бы со­ста­ви­ли собой не­отъ­ем­ле­мую при­над­леж­ность на­ше­го «я». (3)Каж­дый че­ло­век пред­став­ля­ет собой не­за­ви­си­мое и обособ­лен­ное целое. (4)Быть цель­ным, быть са­мо­сто­я­тель­ной еди­ни­цей, то есть иметь своё дей­стви­тель­но своим, — идеал об­ра­зо­ван­но­го че­ло­ве­ка. (5)Но при­об­ре­сти убеж­де­ния, ко­то­рые бы об­ра­зо­ва­ли в нас лич­ность, можно лишь путём дол­го­го и упор­но­го изу­че­ния наук. (6)Имея свои убеж­де­ния, мы ста­но­вим­ся в опре­делённое от­но­ше­ние к окру­жа­ю­щим людям, к об­ще­ству, к го­су­дар­ству, и это уже долж­но до­ста­вить нам боль­шое удо­вле­тво­ре­ние. (7)Да, кроме того, одно чи­стое зна­ние без вся­ко­го упо­треб­ле­ния его на вы­ра­бот­ку ми­ро­со­зер­ца­ния уже слу­жит для че­ло­ве­ка ис­точ­ни­ком вы­со­ких на­сла­жде­ний.

 

(8)Но наука при­но­сит «слад­кие плоды» даже таким людям, ко­то­рые по своей бли­зо­ру­ко­сти не ждут от неё ду­хов­но­го удо­вле­тво­ре­ния. (9)Мно­гие при изу­че­нии наук пре­сле­ду­ют толь­ко одни ма­те­ри­аль­ные вы­го­ды, и в их осо­зна­нии до­сти­же­ние из­вест­но­го «об­ра­зо­ва­ния» все­гда со­еди­ня­ет­ся с по­лу­че­ни­ем ма­те­ри­аль­ных пре­иму­ществ. (10)В этом слу­чае «плоды уче­ния» ещё более оче­вид­ны. (11)Если че­ло­век до­стиг из­вест­но­го по­ло­же­ния в об­ще­стве, если он обес­пе­чил себе без­бед­ное су­ще­ство­ва­ние, то «слад­кий плод» уче­ния ста­но­вит­ся для него пря­мой ре­аль­ной дей­стви­тель­но­стью. (12)Но можно не­ред­ко встре­тить таких людей, ко­то­рые, по своей ли вине или про­сто из-за дур­ных усло­вий су­ще­ство­ва­ния, не по­лу­чив в мо­ло­до­сти до­ста­точ­но­го об­ра­зо­ва­ния, всту­пи­ли в жизнь без вся­ких по­зна­ний и под­го­тов­ки для де­я­тель­но­сти в ка­че­стве по­лез­но­го члена об­ще­ства. (13)Эти люди, если они не ис­пы­та­ли всех труд­но­стей пер­вых лет уче­ния по своей ле­но­сти, все­гда упре­ка­ют самих себя и на­чи­на­ют «учить­ся» уже в зре­лых годах. (14)Пока не сде­ла­ют­ся об­ра­зо­ван­ны­ми, они не могут рас­счи­ты­вать на те вы­го­ды и ту поль­зу, ко­то­рую дру­гие люди по­лу­ча­ют после мно­гих лет труда и ли­ше­ний' ради об­ра­зо­ва­ния.

 

(15)Вме­сте с теми, кому ме­ша­ли рань­ше учить­ся внеш­ние об­сто­я­тель­ства, они, на­чи­ная за­ни­мать­ся, с удо­воль­стви­ем пе­ре­но­сят все труд­но­сти уче­ния и ду­ма­ют вме­сте с по­этом, ко­то­рый, «по­гу­бив много жизни на раз­ные за­ба­вы», с со­жа­ле­ни­ем го­во­рил:

 

(16)Груст­но ду­мать, что на­прас­но

Была нам мо­ло­дость дана!

(17) Вы­го­ду об­ра­зо­ва­ния можно срав­нить с уро­жа­ем на земле кре­стья­ни­на. (18)Ран­ней вес­ной он на­чи­на­ет свои по­ле­вые ра­бо­ты и тру­дит­ся всё лето, не­смот­ря на страш­но из­ну­ря­ю­щую жару, в поле, где нет ни од­но­го де­ре­ва, ко­то­рое бы могло скрыть его под свою тень. (19)Но чест­но по­тру­див­ше­го­ся кре­стья­ни­на ожи­да­ет удо­воль­ствие от­ды­ха и пол­но­го ма­те­ри­аль­но­го до­стат­ка на круг­лый год.

(По Л. Ф. Ло­се­ву)

 

(1)Лю­би­те ли вы ли­те­ра­ту­ру так, как люблю её я? (2)То есть лю­би­те ли вы чи­тать книги?

 

(3)За­трат­ное за­ня­тие. (4)Но это как по­смот­реть. (5)Есть книги, не со­кра­ща­ю­щие жизнь на часы, что по­тра­че­ны на их чте­ние, а удли­ня­ю­щие её. (6)Слов­но по­бы­вал в ме­стах, где ни­ко­гда не был, сошёлся с лю­дь­ми, с ко­то­ры­ми ни­ко­гда бы не пересёкся, они стали близ­ки­ми, часто ближе дру­зей, ре­аль­нее дру­зей, от­кро­вен­нее самых близ­ких людей.

 

(7)Че­ло­век узнаёт из книг то, что он уже знал о себе, но не знал, что знает.

 

(8)Есть и дру­гие. (9)По­тра­чен­ное на них время вы­черк­ну­то из жизни. (10)Будто про­си­дел три часа на бес­по­лез­ном со­бра­нии. (11)После таких книг ста­но­вишь­ся толь­ко глу­пее.

 

(12)Веч­ная про­бле­ма вы­бо­ра. (13)Элек­трон­ные вер­сии тол­стых жур­на­лов не­мно­го об­лег­ча­ют жизнь. (14)Можно спо­кой­но по­ли­стать, при­смот­реть­ся, при­ню­хать­ся. (15)Но по­ли­гра­фия нынче быст­рая, книгу из­да­ют за две-три не­де­ли. (16)А в «тол­стя­ках» ре­дак­ци­он­ный цикл — пол­го­да, а то и боль­ше. (17)Ни­че­го уди­ви­тель­но­го, что мно­гие пи­са­те­ли пред­по­чи­та­ют не свя­зы­вать­ся с жур­на­ла­ми, а сразу несут ру­ко­пись в из­да­тель­ство. (18)Так и по­лу­ча­ет­ся: за­хо­дишь в любой книж­ный — глаза раз­бе­га­ют­ся. (19)Хо­чет­ся ку­пить всё. (20)Как го­лод­ный перед кол­бас­ной вит­ри­ной. (21)Но уже зна­ешь, что не всё съе­доб­ное. (22)А что съе­доб­ное и что не­съе­доб­ное? (23)На об­лож­ках рей­тин­го­вые звёзды не вы­тис­не­ны. (24)А те, что вы­тис­не­ны, враньё. (25)Пла­ва­ли, знаем, успе­ли рас­про­бо­вать.

 

(26)Экс­пан­сия ком­мер­че­ской ли­те­ра­ту­ры сужа­ет круг по­тен­ци­аль­ных чи­та­те­лей, ко­то­рых в Рос­сии оста­лось не так уж много. (27)Ка­за­лось бы, что за беда? (28)Чи­та­ют — и пусть себе. (29)Всё лучше, чем пьян­ство­вать. (30)Но не так-то всё про­сто.

 

(31)Есть книги, без ко­то­рых можно спо­кой­но про­жить. (32)Есть те­ле­ви­зор, есть га­зе­ты, есть ком­пью­тер­ные стре­лял­ки. (33)А есть книги, без ко­то­рых жить труд­но. (34)И если в юно­сти не по­па­лась книга, пе­ре­па­хав­шая душу, чи­та­тель для ли­те­ра­ту­ры по­те­рян. (35)Он будет же­вать ли­те­ра­тур­ный поп­корн в пол­ной уве­рен­но­сти, что чи­та­ет книгу, не по­до­зре­вая о том, что она всего лишь по­хо­жа на книгу, а к жи­во­твор­ной ли­те­ра­ту­ре ни­ка­ко­го от­но­ше­ния не имеет. (36)И таких чи­та­те­лей ста­но­вит­ся всё боль­ше.

 

(37)Но не­уже­ли всё так без­надёжно? (38)Не­уже­ли чи­та­те­лю, лю­бя­ще­му живую книгу, остаётся уте­шать­ся не­тлен­ной клас­си­кой? (39)К сча­стью, нет. (40)По­ра­зи­тель­ная за­ко­но­мер­ность. (41)Живая книга чудом про­би­ва­ет­ся к чи­та­те­лю. (42)И дик­тат рынка ей не слиш­ком боль­шая по­ме­ха.

(По В. Ива­но­ву)